«Звонок заголосил, запиликал свою жизнерадостную мелодию и заставил Клауса вздрогнуть и уронить вилку. Клаус вытер салфеткой жир с губ. Поесть не дают. Мешают, лезут в душу.
Страх, проклятый страх. За все эти годы он так и не разучился бояться. Не смог сделать маленький шажок к самосовершенствованию…»
...
«Снег падал всю ночь, пока мы спали, просматривая дивные короткометражные сны о прошедших временах и о тех событиях, которые могли бы произойти с нами, не будь мы столь безнадежно глупы и эгоистичны. Сны будто дразнили нас всевозможными картинками счастья, предлагая различные варианты жизни, близкие и далекие перемены, запретные встречи и тому подобные сумасшедшие мероприятия, какие может нагадать лишь цыганка на картах да выкинуть наудачу ночь, ...
Рассказ, громко заявляющий от лица авторов: «Мы искренне любим театр!»
Размышление об искусстве: что есть классика, а что – штамп. И где пролегает беспощадная граница между ними. О страхе, порожденном успехом. О таланте, ломающем традиции. О неумении и нежелании понять и принять новое.
И о юности, не желающей ждать. Все или ничего! Иногда это срабатывает…
...
«Я снюсь. Теперь это стало моим основным занятием. Дело дошло до того, что меня так и называют – Снюсь. Я – Снюсь.
Знакомые девушки обращаются ко мне более ласково – Снюсик. Есть в этом что-то пошленькое, сюсюкающее. Какой я им Снюсик? Мне тридцать семь лет…»
...
Повесть написана в то время, когда Стругацкие, постепенно отходя от традиционной НФ, экспериментировали с жанрами и темами. Сатирическая притча, в которой марсиане отбирают у людей не кровь, как было у Герберта Уэллса, а желудочный сок, искрометно веселая по форме и очень грустная по сути. Раньше могло показаться, что речь идет о каком-то условном, чужом мире, но сегодня мы все чаще и чаще узнаем в героях с древнегреческими именами своих знакомы ...
«Игорь неторопливо поправлял одежду. Особо аккуратным видом он никогда не отличался, а сейчас был встрепан донельзя. Порванная на спине (для вентиляции) рубашка выбилась из обрезанных чуть ниже колен брюк. Сами брюки представляли собой шедевр роддерской моды: правая половина из джинсовой ткани, левая – из металлизированного вельвета. На груди на тонкой серебряной цепочке покачивался амулет – настоящий автоматный патрон второй половины двадцатого ...
