«Старые слова вытесняются постепенно из русского языка. Оказывается, они уже не так красивы, как прежде. Подобно старой жене. Когда-то мы ею любовались, даже гладили и холили, а потом мимо прошла некая Матильда или Изольда, неся перед собой грудь как рыцарский щит. И обнаруживается, что жена вас никогда не понимала и была камнем на вашей толстой шее. А вот Матильда – она вас понимает. Матичка, ты меня понимаешь? Как важно, чтобы тебя понимали!.. ...
Великий Гусляр… Этот город невозможно найти ни в одном, даже самом подробном географическом атласе, но на карте русской фантастики он выглядит заметнее иных столиц. Кир Булычев, с присущим ему неподражаемым юмором, мудрой иронией и язвительным сарказмом, поведал нам о нравах и порядках Великого Гусляра, о его жителях и необычайных происшествиях, то и дело приключающихся с ними. И пусть описываемые события порой выглядят совершенно невероятными, ...
Фантастические повести, вошедшие в данный том собрания сочинений Кира Булычева, относятся к циклу «Алиса в лабиринтах истории». Алисе и ее друзьям-одноклассникам предстоит пройти летнюю историческую практику. Сделать это нетрудно, потому что к услугам любознательных школьников машина времени. Однако в глубине веков их ждут невероятные приключения…
...
Кир Булычев – признанный мастер короткой формы в литературе. Этот том собрания сочинений писателя – первое полное книжное издание всех его рассказов, которые не входят в авторские циклы «Алиса» и «Гусляр». 76 разных по тематике рассказов создавались писателем в течение сорока с лишним лет.
...
«Странное впечатление производили эти руины времен римского владычества древней Лютецией, затерявшейся среди домов Латинского квартала. Ряды каменных полуразрушенных скамей, на которых когда-то рукоплескали зрители, наслаждаясь кровавыми забавами, черные провалы подземных галерей, где рычали голодные звери перед выходом на арену… А кругом такие обычные скучные парижские дома, с лесом труб на крышах и сотнями окон, безучастно смотревших на жалкие ...
«Нина Никитина вошла в большой прохладный вестибюль. На его пороге кончалась власть климата, времен года и суток. Бушевала ли над Ленинградом зимняя вьюга, или беспощадно палило июльское солнце, в новом здании Института экспериментальной медицины был свой постоянный климат с твердо установленной температурой и влажностью. После уличного зноя начисто отфильтрованный воздух освежал, как морской бриз…»
...
«Сбежала одна река в Казахстане. Надо вам сказать, что эти азиатские реки шалые. Прямо, можно сказать, сумасшедшие. Где вчера была мель, сегодня на том месте омут. Текла река вправо, глядишь – повернула влево. В один день метров двадцать берега отгрызёт вместе с кишлаками. Шалит, одним словом. Есть и такие реки: невесть откуда начинается и невесть где пропадает. Не то высыхает, не то в песок зарывается, от солнца прячется, – и течёт себе под пес ...
«– Смертельно раненный лев обрушился на меня и издох. Весь облитый его и своей кровью, обессиленный ранами и борьбой, я задыхался под косматым брюхом мертвого зверя. Только утром товарищи нашли меня и еле живого извлекли из-под трупа льва и привели в чувство. Но все же я благодарен ему: если бы он так хорошо не прикрыл меня, я был бы растерзан гиенами, сбежавшимися к полю битвы. Вот почему я и сказал, что мертвый может спасти жизнь живому, – зак ...
«С Джоном Сиддонсом случилось большое несчастье: он влюбился в Мери Дельтон.
У Мери были такие глаза, волосы, нос, руки, ноги, фигура, какие могли быть только у неё и ни у кого больше. Достаточное основание, чтобы влюбиться без ума.
Вот как это произошло…»
...
